автор: Пани Башмакова
Она была лишь одной из многих его клиенток – такой же, как и сотни других, ничем не примечательной. Он давно устал от осознания своей опасной близости к их телам – это его ничуть не беспокоило, более того – безмерно раздражало. Новые куски мяса, новая материя в старых обстоятельствах. Надоело.
Она решила позволить ему все, даже не догадываясь о том, что он может и не принять этот великодушный дар по причине ненужности и тупого безразличия.
— Меня зовут, — с порога начала она
— Не нужно. Мне необязательно знать ваше имя, чтобы помочь вам. Я не беру денег, поэтому мне не нужны ваши данные, чтобы прислать счет. Вы выступаете в роли просительницы, а я – соглашаюсь или…нет.
— Я могу быть с вами откровенна?
— Полагаю, что можете. Поскольку мы можем больше не увидеться.
— Почему вы носите капюшон?
— Я своего рода послушник. Но не в традиционном смысле этого слова. Таким образом я оберегаю себя от неистовости чувств – своих собственных и своих пациенток.
— А были прецеденты?
— Были. Однако, давайте приступим. Я не настроен на длительную задушевную беседу.
Она начала медленно раздеваться. Его глаза из-под нахлынувших складок капюшона жадно выхватывали детали ее тела, силились запомнить его до мельчайших подробностей. Он был одержим, но никто и понятия не имел о его страсти, глубоко спрятанной за деланным равнодушием и спокойным тоном голоса. Через пару минут, налюбовавшись вдоволь новым телом, он приступил к врачеванию.
Она пошла к нему только из праздного любопытства, а не из потребности, поэтому страшно рисковала быть разоблаченной этим проницательным и умным человеком. Но спустя какое-то время все ее опасения были забыты – их вытеснили новые чувства, доселе не испытанные. Где-то зазвучала музыка – ее звуки нежно касались ее кожи, проникали сквозь нее, задевали нервы, заставляли кипеть кровь. Она явственно слышала ритм своего сердца, который подстраивался под ритм неизвестной мелодии, вторил ему, иногда опережал, но неизменно гармонировал с ним.
Она приоткрыла глаза и увидела, что он просто стоит рядом и смотрит на нее нагую, лежащую у его ног. Внезапно ей стало неловко, она хотела подняться, извиниться за ненужный визит, но не смогла. Тяжесть в руках и ногах была настолько сильна, что она не могла пошевелиться.
— Что происходит? Я хочу уйти. Вы – маньяк.
— Вы знали об этом еще до прихода ко мне. Или вы не за этим пришли? Отвечайте. Неужели у вас хватило наивности полагать, будто я польщусь на вас, на ваше тело, имея под рукой сотни других? Это более чем легкомысленно и вы будете наказаны за это. Вы не получите меня, я – не трону вас, но буду отомщен, а вам преподам хороший урок.
То, что случилось дальше, она не помнила. Память сыграла с ней злую шутку, одаривая несуществующими воспоминаниями из непрожитых ею жизней. Отныне на ней был неизменный плащ с капюшоном, закрывавшим лицо и чудесный дар – дар исцелять.
